Дневник Касима аль-Артуна. Часть первая. Начало дневника. Испытание ледяным подснежным гробом

…Мое имя Касим аль-Артун. В Хорании оказался я по воле Всевышнего, когда мой караван, следующий из хазарского Итиля через Волжскую Булгарию на дальний Восток, сталкиваясь с известными и неизвестными мне племенами, c целью изучения всех существующих на восточно-евразийской земле народов, сотворенных Всевышним, попал в снежную бурю вдали от уже изведанных нами мест северо-восточной Евразии. Пурга оторвала меня от остальных моих спутников, и в разгар снежной стихии вместе с ними я потерял все пожитки и провизию, сохранив лишь теплую одежду на теле, которой снабдили нашу группу встреченные нами племена. Я почти замерз насмерть, когда по воле Господа моего появились на мое спасение странные люди в медвежьих шкурах неизвестного мне рода и племени. Они унесли меня в свое селение, отогрели шкурами в ледяном остром доме и накормили пойманной ими замороженной рыбой, дабы я набрался сил…
В скором времени они узнали во мне посла с того света, а то есть пришедшего со стороны жаркого солнца. Мое появление среди них они расценили в качестве знамения о надвигающемся летнем дне, который растопит их территорию. Я стал для них знаком последних времен, посланником мрака в великую зиму с дальнего дневного солнца. Они дозволили мне издалека наблюдать за их бытом и записывать то, что я увижу, предчувствуя глубокую необходимость в этом. Для этого они снабдили меня вязким подобием чернил, изготовленным из смеси ягод и смолы деревьев, а также выдубленными кожами и выделанными дощечками из вечнозеленого дерева, дав мне для письма заостренную ветвь стланика…

…Испытанием для взрослеющего хоранца служит погружение в подснежный гроб. Поздним вечером в сильный снегопад и слепящую пургу юноша бреет голову налысо и раздевается до нижнего белья, оставаясь босым и с голым торсом. Все юноши бреют голову ледяной бритвой. Хоранцы невероятно устойчивы к холоду, ибо, согласно их преданиям, они слеплены из льда и снега, а кровь у них течет в жилах черная, в цвет Заветной Ночи Неведомого, которая наступит, когда их сокровенная Возвышенность Незамерзающих сбросит лавиной снег, как лиственница иголки перед зимой, проявив свою черную каменную льдистость. Возвышенность Незамерзающих находится за пределами Священного хоранского ромба, как то, что создало его очертания. Сердцем хоранского Священного ромба является черная чаща мрака. Живут хоранцы от сумрака вечера до сумрака утра, отсыпаясь в более светлые, точнее сказать бледные в этих краях, промежутки дня. Северные хоранцы спят днем, положив на открытые глаза ладони, дабы темнота их зрачка закаляла их сердце и не приносила им никаких цветных соблазняющих солнечных снов, но лишь черноту, монотонность и мрачность в душе, а также дабы не расставаться с ночью ни на миг, всегда смотря в ее густую черную тень от зрачка в период господства дня на земле. Иные же хоранцы накрывают свои глаза теплым одеялом век, наполненных снами, дабы уберечься от случайного попадания света в глаза, ибо эти хоранцы, что южнее, со временем ослабли по сравнению с первыми, северными, и более уязвимы к солнцу и теплу, и для них предпочтительнее меньшее из зол, а именно видеть в сумраке век сны, оберегая себя от более развратного влияния света. Перед ритуалом юноша умащает себя благовониями из экстрактов вечнозеленых деревьев, которыми хоранцы натирают свое тело по особым выдающимся ночам, уподобляясь свежести Священной чащи. Особых ночей в жизни каждого хоранца пять: ритуал взросления, свадьба, рождение первого сына и смерть, а также загробная ночь мрачного возрождения, соответствующая потайному ромбу в центре Сакрального ромба проживания хоранцев, и этот секретный ромб есть шпиль Возвышенности Незамерзающих, которая выступит ввысь черной горой в заветный час Вечной Ночи Неведомого, в пик расцвета мрачной весны, заполняя собой всю территорию хоранского Священного ромба. Хоранцы знают о весне то, что настоящая заря восходит в сумерках заката. Юноша идет с отцом, братом и дедом в глубину темного сумрачного зимнего леса в период начала ночи. Отец и дед несут стланик в правой руке, тогда как брат несет две ветви стланика в обеих руках, сопровождая юношу сзади и по бокам, образуя своими телами строй в виде ромба из четырех точек, сродни фигуре Священного ромба хоранской земли. Пять значимое число для хоранцев, ведь пять углов имеет их Священный ромб. Рука является подобием ветки стланика. Большой палец является подобием твердого ствола стланика, его корней и сугробов около него. Указательный палец является подобием Возвышенности Незамерзающих, служащей ориентиром для всех хоранцев. Средний палец является подобием глубокой и далекой Тьмы под землей. Безымянный палец является подобием смерти и мрака, обрученный с ними сердцем, ведь зрачок, темя, кончик сердца и безымянный палец связаны друг с другом, и на этом пальце глава клана носит свое черное кольцо, обозначающее важность и властность смерти над этим поселением. Мизинец является подобием короткой зимы хоранцев в мире света. Собранные в кулак пальцы являются подобием хоранского сердца, который единяет в себе все зимние силы и мрак. Хоранцы считают, что цвет кожи является знаком, меткой, к которой может прикасаться лишь подобный же цвет кожи иного хоранца. Так половые органы мужчины и женщины слега сумрачны, относительно кожи на остальном теле, что обозначает мрачное зачатие. Анальное отверстие также является темным, указывая на выбросы желудочных нечистот благодаря темному огню. Морозные бледно-розоватые губы с синевой могут касаться лишь губ иных, также как и глазам позволительно встречаться взглядами лишь с глазами и сердцем, ведь глаза содержат в себе зрачок, который смотрит на кончик мрачного сердца и является его подобием. Хоранцы невообразимо хорошо и четко видят в кромешной тьме и при снежной вьюге, и довольно плохо видят и ориентируются днем при ясной, безмятежной погоде. В руках юный хоранец несет ледяную доску со своим сакральным именем, которое он узнал накануне ритуала. По пути юный хоранец добывает из под снега голубику в священной чаще, через места прорастания которой у предгорья Возвышенности Незамерзающих, где и погребают всех хоранцев, проходит ритуальный маршрут процессии. Голубика — подобие черной ночной крови, текущей в жилах хоранцев. Голубику окрасила в черный цвет именно ночь, а мороз даровал ей крепкость и твердость перед холодами. Снег же укрыл ее от непокорной и непредсказуемой вьюги, способной сорвать ее ягоды. Стланик — подобие земной жизни, через которую проходят лучи солнца, но стланик ощетинивается морозом и становится колючим, пытаясь воевать и сопротивляться дневному свету, царапая своими иглами его гладкий луч, а потому стланик, сражающийся с солнцем, высоко почитается хоранцами. Стланик это растение мороза, который даровал ему жалящие иглы и стойкость перед холодами. У хоранских женщин больше в почете деревья лиственницы, ибо они весьма устойчивы к мерзлоте, что напоминает всем женщинам о важности терпения перед тяжестью жизни и смирения перед властью мороза. Лес, где растут лиственницы со стлаником называется у хоранцев Священной чащей. У предполагаемого места будущей могилы юноша втыкает камень со своим сакральным именем в землю у изголовья грядущего гроба, тыловой стороной к его родичам, дабы они не узрели его имя. Затем он раздавливает руками ягоды и натирает их соком свой торс и ступни, не затрагивая лицо и остальные части ног. Юноша поднимает руки к глазам, сосредотачивая выжимку сока в центре рук. Отец макает в них заостренную веточку стланика и пишет на его лбу, затем спускаясь к линии глаз, где и заканчивается надпись, священное имя хоранцев, которое им дает их вождь при рождении и которое они узнают перед испытанием ледяным гробом. До этого мгновения они носят выбранное их родителями клановое или домашнее имя, известное лишь приближенным, которое и остается с ними в этом мире. От этого имени у южных хоранцев стали развиваться гербы отдельных родов, тогда как у северян ничего подобного нет, ведь все они верны единому хоранскому отличию — черному ромбу Возвышенности Незамерзающих в центре на зимнем белоснежном полотне. Сакральное же имя уходит неразглашенным в мир иной, его не знает никто, кроме нарекающего вождя, с которого затем вьюга сдувает эту память после окончания двух Великих Зим правления, а также отца и самого юноши. Хоранцы пишут справа налево. Они пишут самой ночью, перенося ее черные письмена во льду на заснежнный лист приходящего слева дня. Таким образом их письмо — это следы мрачной ночи на белом листе дня. Черные пятна ночи во дне, подобно следам от ног на гладкой поверхности снега, — так хоранцы обозначают свое присутствие на белом свете, когда в мире господствует день, встав воинственным лагерем неподобия в виде ромба на враждебной территории. Свое сакральное имя хоранцы всегда пишут справа налево, таким образом для их глаз этот текст предстает активным жгучим напоминанием мраку сердца о его истинной природе, тогда как мир видит эти буквы зеркально, ведь этот мир построен наоборот и на самом деле он является перевертышем, где его небосклон оказывается дном, а подземелье является подлинным мрачным небом. На похоронах хоранца его старший сын тоже пишет его имя глазами, обращенными к сердцу хоранца, а то есть зеркально с точки зрения стороннего наблюдателя, ибо это имя является напоминанием для настоящей мрачной жизни, в которой это имя читается как понятное сочетание букв, которое в светлом, земном мире всегда пишется с позиции взирающего на лик, а во мраке является зеркально отраженным, то есть подлинным и настоящим. Если священное имя написать для мира, то во мраке оно перевернется и хоранец потеряется в глубинах Священной Ночи, ибо мрак его сердца не проснется от жжения, побуждающего двигаться к мрачному расцвету, а значит он будет обречен бессмысленно и сонливо блуждать ослепленным в темном загробном тумане, сумрачной дымке до возгорания черной весны, когда его сердце расцветет мраком вместе с сердцами всех остальных правоверных, верных мраку хоранцев. Души таких беспечных отшельников подчас и становятся пламенем всехоранской войны, попадая в камень льда, ибо мрак в их смертельном сердце желает пробудиться. Отшельники каждую ночь пишут на лицах свое сакральное имя, которое не позволяет им встречаться с кем-либо из иных хоранцев. Отшельники освобождаются от сражений с миром и их душа открывается лишь для мрачного пассивного внятия, без борьбы и напряжения. Брат и отец во время нанесения имени закрывают глаза, прикрывая их ладонями, положив ветки стланика у своих ног, либо втыкая их в сугроб. Затем юноша растирает свежевыпавший вечерний снег испачканными в ягодах руками по телу, не трогая лицо, тем самым нанося смесь зимнего снега и ягод ночи на свою белоснежную свежую от экстракта вечнозеленых деревьев плоть, единяясь с их покровом и объединяя в своих порах священные элементы чистой зимы, ночной крови и священного дыханья стойких хвойных деревьев с мраком своего сердца. Черно-фиолетовый снег выкладывается юношей в форме гробового ромба вокруг выбранного места для ледяной могилы. Таким образом хоранец обращает на себя внимание холодной ночи, уподобляя место своего захоронения глазу, ведь для хоранцев глаз является вторым по важности органом после сердца, так как его ромбовидный зрачок по их мнению — это продолжение черного мрачного сердца, позволяющий хоранцам определять сакральные для них вещи в мире. Затем юноша собственноручно роет себе свою снежную могилу, словно вырывая в темном очертании глаза ночи место для самого глазного яблока. Юный хоранец ложится в этот белый гроб с проступающими следами мертвой земли, уподобляя себя зрачку и накрыв свое тело ромбовидной доской сакральным именем вниз. Погребение мрачного сердца подобно сеянию зерна в зимнюю почву могилы, которое должно начать расти с первым ранением весенним черным цветком смерти вниз, в подземные глубины мрака. Написанное на ледяной доске имя находится у хоранца перед глазами и всю ночь он всматривается в него не закрывая век, дабы его сердце впитало это имя, избрало свою заключенную в имени судьбу, впитало его начало и конец, избрав своей участью ужасную смерть в бою. Сердце хоранца подобно наконечнику черного копья, которое бьется с копьями этого мира, ища в них собственную гибель, взрыв от смертельного удара, который образует сотрясение, встряску, разверзающую бездну от трещины в сердце для его мрачного расцвета, когда мрак внутри сердца оживает от смертоносного, остроконечного выпада врага. Дед, отец и брат своими руками засыпают юношу снегом. Отец справа, дед слева, брат снизу. Затем они кладут стланик в форме ромба у низа могилы. Они оставляют его в ледяном подснежном гробу на всю ночь и в ее конце, до рассвета вырывают его. После того, как родичи вырыли юношу, он сам поднимает крышку гроба и встает из могилы, подобно тому, как хоранцы встанут из тьмы при расцвете черной весны. Эту крышку юноша кладет на дно могилы именем вниз. Затем он встает спиной к родичам и смывает с лица свое имя свежим, напитавшимся ночью и холодом, зрелым снегом, и после этого омывает им все свое тело, развернувшись лицом к пришедшим родственникам. Повзрослевший юноша, бывший мальчиком, кладет в могилу ветки стланика и засыпает ее снегом. В этой могиле он будет похоронен второй раз и навсегда. Ледяной камень будет сохранять в могиле холод, а ветки стланика свежесть, впиваясь в спину хоранца после гибели, обрамив его смерть колючим побуждением к движению, дабы в могиле для души не было сонливого покоя, а присутствовало неудобство, колющее сердце хоранца, направляя его ко мраку. Родичи приносят юноше шкуру им же убитого волка, оставленную им в селении перед походом к испытанию. Он надевает ее на голое тело и идет впереди отца, брата и деда, возвращаясь в селение. Медвежью шкуру он сможет надеть лишь после взятия в жены какой либо хоранской девушки, что и происходит вскоре после ритуала взросления. Ремесленники хоранцев как правило носят шкуру из оленя, которая делает их более подвижными и мобильными на охоте. Внешне хоранцы невероятно белы, их кожа имеет ослепительный белоснежный цвет. Глаза их цвета льда или стланика. Волосы их густые и темно-русые. Растительность на теле хоранцев либо отсутствует полностью либо имеет светло-прозрачный цвет. Мужчины хоранцы носят бороды и бреют голову налысо острыми ледяными бритвами или кинжалами. Лед в понимании хоранцев является убитой морозом водой, которую мороз превратил в свой незыблемый гроб, в котором поселился смертельный мрак. Юноши начинают брить голову в первый раз перед испытанием ледяным гробом. Второй раз юноши сбривают волосы перед боевым походом, и каждый воин хоранец бреет их перед началом войны, ведь уносящиеся в зиму волосы являются подобием оставления собственной жизни и готовностью к встрече со смертью. Ремесленники же бреют голову перед походом на охоту моржовыми клинками или же костяными топорами с деревянным древком, что больше распространено на юге, где ремесленные поселения живут отдельно от войнов хоранцев и вынуждены защищать себя своими силами от набегов чужих племен, брея волосы топорами в знак обозначения своей вынужденной воинственности, ведь хоранцы считают, что чем ты сбриваешь волосы, тем и заняты твои руки, забирая жизнь, уносящуюся и растворяющуюся в зиме. Топоры из дерева и острозаточенной кости, примотанной жилами дерева или оленя к древку, считаются у хоранцев теперь оружием ремесленников, хотя древние хоранцы использовали в бою ледяные топоры вместе с ледяным мечом и ледяным копьем, в зависимости от личных воинских умений и склонностей каждого война. Хоранцы имеют мрачный, то есть легендарный период своего существования. Это времена первопредков, собравшихся у Возвышенности Незамерзающих с четырех разных сторон Священного ромба. Затем идет период древних, ледяных хоранцев, избравших вождя и научившихся друг у друга использовать четыре вида оружия, а затем разошедшихся обратно по четырем сторонам, откуда они и пришли, установив центр и границы своих снежных земель. В этот древний период среди хоранцев были лишь войны, живущие в скромных жилищах и питающихся льдом, замороженной рыбой и добытой дичью в перерывах между сражениями. За древним, ледяным периодом следует текущий период вьюги, когда у хоранцев появились ремесленники и их жизнь стала более оседлой и укорененной, нежели в иные времена. Последним на этой земле периодом хоранцев станет период таяния, когда хоранцы уйдут на сакральный север. После этого четвертого периода, настанет пятый, сокровенный период Вечной Ночи хоранского мрачного расцвета, когда все хоранские сердца расцветут мраком во мраке неизведанного, и когда Возвышенность Незамерзающих восстанет черной подземной горой с ромбовидным шпилем ввысь, откуда с ужасными криками побегут в битву с солнечными племенами вернувшиеся хоранцы под мрачным знаменем последнего черного вождя. По мере того, как оружие обрастает деревом и костью, оно становится менее используемым войнами, оставаясь в руках ремесленников, хоть дерево и кость это уважаемые хоранцами материалы, как дары морозной ночи, давшей дереву цвет коры, хвойный аромат свежести и крепкость ствола, а также морозной зимы, создавшей кости, которые считаются у хоранцев затверделым в ледяной ночи снегом, под которым хоранцы понимают камень. Мягкий дневной снег не ценится хоранцами и считается ими ядовитым. Единственним оружием, не подвергшимся одеревенению и окостенению, является меч, которым и орудуют войны в бою. Копье используется теперь ремесленниками в качестве добычи рыбы. Кожа хоранцев считается всегда свежим снегом, на котором у хоранцев часто встречаются чащи ночных лесов, которые они очень ценят, как обозначение их присутствия на белоснежном полотне зимы, и так они называют свои родинки. Самая большая из этих родинок, имеющая внутри себя еще более черную точку поменьше, считается у хоранцев подобием Возвышенности Незамерзающих и их глаз, некоей отметиной, обозначающей ее главенство и первоначальность, ведь в сердце этой черной подземной горы сокрыт неизвестный, соковенный мрак. На ступнях хоранцев также есть родинки, обозначающие хождения хоранца по черной заветной территории, на которой стопы получили отметины мрака. Чем меньше защищен хоранец волосами, тем почетнее его негласный авторитет, ибо он меньше всего скрывает себя от лобзаний с зимой и ночью. Ромбовидная, темнорусая острая борода является памятью хоранцев о черной горе, также как и длинные волосы женщин, которые они скрепляют на конце жилами, благодаря которым волосы образуют ромбоподобную форму, которую женщины затем складывают вчетверо, сокращая ромб волос в длине, но увеличивая его в плотности, затем пряча этот ромбический комок прядей под норковый верх шубы, который хоранцы называют ночным покрывалом горы с теменем шпилем и зрачком мраком. Борода мужчины — это тяжелая наледь, волосы женщины — это озорная ночная вьюга, которая способна запуржить любое мужское сердце, а потому хоранские женщины покрывают волосы, дабы не касаться их влиянием чужих мужских сердец. Считается, что оголенные женские волосы вмиг обратяться во вьюгу и покинут хоранку, отчего она станет облысевшей и ей придется удалиться в отшельничество и посвятить себя тьме и зиме. Ввиду этого возникли первые отшельницы из женщин, равно как и из мужчин без бороды, головы которых не смогли приморозить тяжесть ледяного волосяного покрова на лице и они отпали, свидетельствуя о слабости такого мужчины, который считается женоподобным и который должен отныне посвятить себя всецело служению мраку в полном одиночестве, слонясь по священной чаще, являясь хранителем леса и выполняя тайные обряды мрака. Волосы являются знамением жизненной силы хоранцев, как шерсть для зимних животных. Отшельницы бреют волосы, ибо длинные волосы на голове — это то, что делает женщину женщиной, как борода на лице делает мужчину мужчиной, и таким образом женщина посвящает себя всецело тьме, ведь впредь она недоступна для мужчин, также как и отшельник сбривает остатки своей бороды и отдает свою душу священному мраку, будучи непригодным ни для чего, кроме одинокого служения ему. У женщин отшельниц существует тайный никому из мужчин неизвестный культ тьмы, в которой скрыт мрак. Мужчины же служат лишь мраку, как тому неизвестному, что сотворило всех хоранцев. Ночь и зима слуги и детища мрака. Тьма его покрывало, которое оберегает мрак и чистоту зимней кожи всех женщин, обязывая их покрывать свое тело. Ночь это покрывало тьмы. Это нечто менее черное, что покрывает более черное, скрывающее в себе неизведанное и заветное для каждого хоранца. Борода мужчины и волосы женщины образуют две стороны ромба, нижнюю и верхнюю, правую и левую, в центре которого находится глаз и зрачок в нем. Волосы женщины — это тьма и ночь, черное покрывало, уберегающее хоранцев от солнечного неба и хранящее в своем чреве вход в сердечную пещеру, с которого начинается путь каждого хоранского сердца во мрак. Когда хоранец оказывается внутри собственной смерти, он путешествует во мрак, заходя внутрь своего же черного сердца, которое трескается от столкновения с гибельным ударом в бою, образуя мрачную пещеру для входа. Внутри этого черного сердца хоранец и обретает свой мрак. Борода является нижней стороной ромба, так как черный подземный низ для хоранцев священен, тяжел, основателен и более близок к истине, чем небесный верх, потому и борода мужчины растет вниз, являясь напоминанием хоранцем о глубинной стороне Возвышенности Незамерзающих, черное льдистокаменное основание которой находится под землей, образуя в сочетании с видимой на поверхности земли горой целый ромб. Волосы женщины находятся сверху, как нечто более легкомысленное и вьюжное, чему необходима защита черного покрывала ночи. Черная гора и есть истинная Возвышенность, которая воздымется ввысь в ночь священного расцвета черной весны, когда белая скорлупа Возвышенности Незамерзающих треснет, подобно трещине в хоранском сердце, высвобождающей мрак, и темный камень горы станет явным взору. Тогда наступит Заветная Ночь Мрака и все хоранцы обретут этот мрак, которым расцветет их черное правое сердце…

Источники:

• YouTube
• VK

• ХОРАНСКИЙ АЛФАВИТ (РЕКОНСТРУКЦИЯ РОМБИЧЕСКОЙ ИЕРОГРАФИКИ)
• Дневник касима аль-артуна. часть шестая. избрание вождя и имянаречение
• Дневник Касима аль-Артуна. Часть пятая. Хоранская метафизика
• Дневник Касима аль-Артуна. Часть первая. Начало дневника. Испытание ледяным подснежным гробом
• Дневник Касима аль-Артуна. Часть вторая. Мрачные органы и местоположение